Неизвестная биография
Школьные годы, театральная студиа
Марина Зубанова родилась в Саратове. Она жила в Заводском районе, недалеко от авиационного завода с конспиративным названием "Комбайн", училась в средней школе №15. Хотя Саратов - город с большими театральными традициями, в то застойное глухое время температура культурной жизни, можно сказать, приближалась к нулю. В местный драматический театр водили строем то колонны курсантов, которые использовали лишний свободный час чтобы поспать, то школьников, обязывая всех покупать билеты. Можно себе представить, что творилось в зрительном зале на таких 
спектаклях, которые не могла понять ни молодежь, ни пронафталиненные театралы. В буфете пытались продавать бутерброды с разноцветной икрой, лимонад и другие деликатесы, давно не украшавшие засиженные мухами полки саратовских магазинов, но зритель все равно добровольно не шёл. И кто знает, как сложилась бы жизнь Марины, если бы в местном доме культуры не появился человек, организовавший ЭТС - Экспериментальный театр-студию. Само название "экспериментальный" в те времена было почти запретным, так как любые эксперименты в период брежневского застоя были чреваты. В самом названии был какой-то еле видимый росток свободы, а значит чего-то совершенно неизвестного, тайного. Руководителем этого театрального кружка был Владимир Владимирович Борисов. Можно много рассказывать об этой неоднозначной личности - кто-то считал его гениальным артистом, кто-то сумасшедшим, но это тема для отдельного разговора. Марина записалась в студию, и это стало её первой театральной школой. В студии ставили спектакли по пьесам "Валентин и Валентина" М. Рощина, "Маскарад" Лермонтова, "А все-таки она вертится" Хмелика и другие. Эти спектакли проходили на сцене Дома культуры авиационного завода, ездили с ними в летние школьные лагеря, даже в местной тюрьме прошло несколько представлений. Но самое главное - та атмосфера свободы, немыслимой в те времена свободы, которую удалось создать руководителю студии. Там читали Булгакова, говорили о Солженицыне. Школьные учителя, до которых доходили некоторые слухи о происходившем за кулисами экспериментального театра были в шоке. Кто-то считал своим долгом оградить детей от тлетворного влияния, кто-то просто боялся - "как бы чего не вышло". Сама Марина очень неоднозначно воспринимает этот период своей жизни. Отдавая должное таланту своего первого руководителя, она, будучи человеком очень скромным и неконфликтным, никак не могла принять его зашкаливавшее за красную черту десиденство. Ей всегда было жалко людей, которых он за что-то ругал: «Да, многое плохо, но ведь они же тоже люди», - говорила она.
